ՍՀՀԿ
Мартик Юрикович Гаспарян
Академик, член Научного совета РАН, член Президиума РАЕН, Вице-Президент Международной Академии Духовного Единства Народом Мира (МАДЕНМ), Почетный член Российской академии художеств (РАХ)
Альпийская фиалка, дифелипея красная (Phelypaea Coccinea) и древняя легенда
В этом году отмечается 120-летный юбилей классика армянской литературы, великого прозаика флоры Абанда, Зангезура, Кёреса и Армянского нагорья, Акселя Бакунца (Александр Степанович Тевосян, арм. Ալեքսանդր Ստեփանի Թևոսյան).
Об Акселе Бакунце знает каждый горисец и вспоминает о нем, даже будучи далеко-далеко от родного города. Вот и я…
Вот, прогуливался недавно в арт-галерее «Дрезден» Гостиного двора у Кремля на Хрустальном переулке, где была открыта персональная выставка армянской художницы Анна Закарян. У Анны очень вдохновляющие работы. Шел себе и думал о словах Анны, что ещё в раннем возрасте для неё было большой удачей найти время и уединение для рисования и что со временем эволюция собственной личности отразилась в красках и формах работ. Интересные мысли, в которых я чуть ли не потерялся.
Однако мой взгляд остановился на работе «Дифелипея красная». Я сразу понял, что это та знаменитая «Альпийская фиалка» Акселя Бакунца, написанная в 1926 году и посвящённая Арпеник Чаренц, первой жене Великого Егише Чаренца.
Было видно, как вложила в картину весь свой эмоциональный интеллект и сумела пропустить работу через свою душу. Конечно же, немало важную роль сыграло и то, что Анна очень хорошо знала места, где растет цветок – это родные места для нее и они навсегда в сердце Анны Закарян.
Удивительно, что знания человека об альпийской фиалке очень скудны даже в наши дни. Мало что можно найти, если полистать различные энциклопедии и покопаться на просторах всемирной паутины. Тем больше поражаешься энциклопедическим знаниями Акселя Бакунца того времени, ведь как он смог описать цветок, природу и окружающий мир.
Читаем автора:
«…Единственный̆ цветок вершины Кагаваберда — альпийская фиалка, цветок пурпурного цвета, со стеблем красным, как ножки куропатки. Альпийская фиалка цветёт под развалинами, возле камней̆. Когда тучи опускаются на мрачные стены замка, фиалка сгибает стебель и наклоняет голову на нагретый̆ солнцем камень. Пёстрому жучку, купающемуся в цветочной̆ пыли, фиалка кажется качелями, а мир — багряным цветком.
Возле камней̆ замка расцвела альпийская фиалка — пурпурный̆ цветок. Археолог не замечал ни фиалки, ни травы. Его сапоги мяли зелень и цветы.
Мир для него был громадным музеем, где нет ничего живого. Он сорвал плющ, обившийся вокруг камней̆, кончиком палки с корнем вырвал растущую в расщелинах камня фиалку, гладя рукой̆ эти камни и счищая с надписей̆ въевшуюся в них пыль. Зарисовав всё, что понадобилось археологу, человек в фетровой̆ шляпе стал рисовать развалины, гнездо горного орла, свитое между зубчатыми камнями, и альпийскую фиалку у подножия стены.
По обеим сторонам дороги цвели альпийские фиалки. Человек в фетровой̆ шляпе нагнулся, сорвал цветок и заложил его между теми страницами тетради, где были нарисованы треножник и та стройная женщина.
В мыслях человека бушевало море, и это море выбрасывало к берегам то стриженую головку в чёрной̆ бархатной̆ шапочке, то женщину в длинном одеянии с косами, то полуразрушенные стены и у их подножья альпийскую фиалку — цветок пурпурного цвета.
Роса пала на лепестки альпийской̆ фиалки. Опьянённый̆ ароматом жучок спал в её венчике, и ему казалось, что мир — это благоухающий̆ цветник, альпийская фиалка…».
Аксель Бакунц, Альпийская фиалка, проза, перевод с армянского, Москва, Издательство «Художественная литература», 1988 г.
Не меньше меня поразила легенда об альпийской фиалке, которую мне поведала после Анна. Я сразу же вспомнил рассказы и легенды от моей бабушки Лусик, когда в далекие 60-ые годы прошлого веке мы с ней собирали фиалки в окраинных ущельях Гориса.
Легенда о том, как однажды прекрасная дева собирала цветы и не заметила как оказалось далеко от дома у подножья гор.
Ослепительную красоту девы заметили кочевники и похитили её.
У красавицы было семеро отважных братьев, которые отправились на поиски любимой сестры. Узнав, что её похитили, братья догнали кочевников. В жестокой битве за сестру братья освободили её, но погибли.
На следующее утро у подножья горы, где состоялось битва, выросли алые как кровь братьев цветы.
Возможно, об этой легенде вспоминал Аксель Бакунц, когда писал следующие строки о Зангезуре: «На безлюдное ущелье, багряно-жёлтый лес и сжатые нивы опустилась тихая печаль». А может, этими словами он раскрыл свою собственную судьбу, жизнь, творчество. Или же это слова о жизни каждого из нас… не знаю.
Уверен только, что Бакунц очень был бы рад, если картина «Альпийская фиалка» была бы в один день представлена в экспозициях дома-музея Акселя Бакунца, например, в юбилей прозаика. Ведь тогда горисцы вновь вспомнят о родном цветке, который так хорошо раскрывает наши души.
